
Я снимала арку собора, и мимо храма прошла женщина. Она просто шла своей дорогой, и вдруг остановилась перед аркой, которую я снимала, и глядя на неё, перекрестилась. Я на миг застыла, предположив, что она знает что-то, чего не знаю я. Видит то, чего не видят другие. А уже после, дома на снимках я увидела нацарапанный на арке крест.
Я гуляла по городу, внимательно изучая его облик, и нашла эту арку. Она смотрела на меня как звенящая пустота. Мимо проходили потоки людей, но я не могла оторваться. Здесь пусто, я смотрела на эту пустоту. Не на памятник, скульптуру, картину, а просто на часть стены. И она также не отрывала от меня взгляда.
Сначала я снимала памятник без памяти на телефон, и люди смотрели на саму арку. Я думаю, что в обществе есть устоявшийся конструкт, что человек с фотоаппаратом — это фотограф. А человек с телефоном в руке, фотографирующий что-то перед собой, это турист.
С телефоном я была таким же членом общества как и прохожие, и спокойно снимала проходящих людей рядом с арками.
Когда же я снимала на камеру, ситуация изменилась. Объектом внимания становилась я. Прохожие останавливались, обращая внимание больше на меня, чем на арку, чтобы я могла сделать кадр.
В этом случае объект снова овеществлялся, но уже в моем облике. После меня, прохожий смотрел на арку. Тем самым, я воскрешала бывшую здесь когда-то память.

