Театр переработок
Как сквозь толщу воды Арсений слышал овации во время второго поклона, в голове стоял шум, тело ощущалось ватным. Прошел очередной спектакль с его участием, уже четвертый за этот месяц, а сколько их было вообще он уже не помнил, выступления с репетициями уже смешались в один клубок, текст очередной роли уже был выжжен в его памяти, и даже волнения и мандража перед выходом на сцену давно не ощущалось. И чем дальше, тем более смутно помнил как именно отыграл очередное выступление.
Занавес с шорохом закрылся, восхищенно обсуждающие выступление зрители начали покидать зал. Новосибирский театр оперы и балета уже несколько лет гремел как уникальное место. Актеры всегда на высоте, промахов ноль, такие таланты, один состав как идеальный организм. Постановки шли часто, но оставались событием. Идя в гримерку, Арсений почувствовал несколько похлопываний по плечу от коллег, сам одобрительно кивнул партнерше по сцене, Алена выложилась на все сто и судя по ее внешнему виду тоже была вымотана и мечтала только снять надоевшие юбки и пойти отдыхать.
В гримерке, куда он так же как и все шел по петляющим коридорам, была так необходимая ему сейчас вода и чистая одежда, но Арсений на одном из поворотов резко затормозил, от неожиданности сильно топнув ногой. Не поняв своей реакции, он резко помотал головой, от чего взгляд даже стал более осмысленным. Что-то заставило его остановиться на развилке где как всегда было три прохода, впереди были гримерки и слышались разговоры, справа была комнатка с аппаратами напитков и еды, поворот налево вел в комнаты для музыкантов.
Он никуда не торопился, впереди были выходные, на завтра планов небыло, поэтому он скрестил руки на груди и повинуясь импульсу повернул направо. Обычно он не сворачивал с пути сцена-гримерка-дом-зал для репетиций, разве что в первый день работы для знакомства с зданием, поэтому свое рвение он списал на желание хоть как-то разнообразить жизнь и восполнить потраченные калории не салатом, который Арсений купил себе заранее и оставил в сумке, а чем-то более сладким, возможно с клубничной начинкой.
Голоса постепенно пропали, все уже разошлись, или продолжили разговор в фойе которое располагалось дальше по коридору от гримерок. В тишине он слышал только стрелку часов и свое спокойное дыхание. Дойдя до аппаратов, Арсений, склонил голову вбок, подбородок подпер кулаком, уставился на представленные пирожные, газировки и шоколадки.
Как только выбор пал на круассан и яркой обертке, Арсений захотел закатить глаза, ведь откуда в его сценическом костюме деньги, никогда их там не было. Но, по привычке запустив руку в карман, он почувствовал дрожь, пальцев касались несколько купюр. Он свел брови, достал содержимое кармана. Пытаясь осмыслить находку, решил узнать время, оглянулся назад, именно из-за спины он все это время слышал тиканье часов, но кроме чистой стены ничего не увидел. Еще сильнее нахмурившись он запихнул деньги в приемник и нажал нужные кнопки.
Машина стала издавать гудение, но тут же этот шум что-то стало перекрывать. Слева от автоматов была неприметная дверь на которую он не обратил внимание, она была бежевой под цвет стен и не выпирала. Арсений сделал пару шагов назад, выкинув из головы что его еда уже выдана и ее нужно лишь забрать. В дверь кто-то стучал. Яростно, непрерывно, как будто бы хочет вырваться. Несколько странных событий которые произошли за последние минут десять, ослабили удивление и притупили чувство самосохранения. Медленно, ступая на мысочки, он подошел к двери и аккуратно прикоснулся к ее немного шершавой поверхности.
В ту же секунду его глаза расширились, пульс участился, он начал заваливаться назад, так как дверь начала открываться. Из темного прохода выпал человек. Движения незнакомца были резкими, размашистыми, дышал он прерывисто и загнанно. Как только выпал, не обращая внимание на Арсения, мужчина развернулся на темных лакированных туфлях, поскользнувшись на плитке и из последних сил захлопнул дверь, подперев ее всем телом. Его грудная клетка ходила ходуном, он сглатывал прерывисто, но взгляд стал жестким и был направлен точно на Арсения, который от скорости происходящего упал и так и продолжил сидеть на полу. Лицо незнакомца казалось смутно знакомым, а одежда и туфли намекали на то, что он в этом театре работает музыкантом, и на сегодняшнем выступлении точно присутствовал, сидел в оркестровой яме.
-Я Антон
Наконец отдышавшись и подавив дрожь, он представился. И тут же, нахмурившись, добавил:
-Ты же чтоб помочь пришел? Очухался наконец?
Арсений пытался осмыслить слишком неожиданное развитие событий. Вторую реплику он пока задвинул подальше, пытаясь разобраться со всем по порядку. Он потряс рукой, которой неосторожно ударился когда упал, облокотился на вторую и медленно встал, отойдя на пару шагов. Ситуация была странная, но из-за многих лет актерской практики и того, что Антона он точно видел пару раз на репетициях, Арсений решил вести себя как ни в чем не бывало. Мало ли из-за чего кто-то оказался заперт, может по глупости или из-за жестокой шутки. О том, что в театре не работали дети, способные на бессмысленные приколы, он решил не думать.
-Честно, без понятия, прогуливался. Время не подскажешь?
Арсений зачем-то показал на стену, со стороны которой по прежнему доносилось тиканье. Губы Антона искривились, взгляд потемнел, а плечи, которые только недавно расслабились, снова напряглись. Он поднял руку в лицу, прикрыл глаза и попытался разгладить складки между бровей.
-Нет, так не пойдет.
Антон выглядел худощавым и неповоротливым, но когда он сделал рывок, схватил Арсения за запястье и настойчиво потащил за собой, ощущение его неуклюжести в миг улетучилось. Арсений несколько раз попытался потянуть руку на себя, но его усталость после выступления нисколько не ушла, сил небыло. Не получалось напрячь мышцы, хотя он отыграл всего то парочку спектаклей подряд.
В темных коридорах стук четырех каблуков захватил все пространство, создавал эхо и кажется был слышен всюду.
-Что творишь? На кой-хрен тащишь?
Из-за невозможности сопротивляться, Арсений злился.
-То, что у меня с собой нет телефона, не значит что я не смогу позвать на помощь. Давай по хорошему, а?
Антон замедлился, повернулся вполоборота и еле слышно начал шептать. Арсению пришлось наклониться чтобы расслышать.
-Пожалуйста, тут происходит чертовщина, и я не справляюсь. Я объясню, но когда мы отойдем достаточно.
С этими словами он отпустил руку и пихнул что-то в сторону Арсения.
-Вот, так тебе будет спокойнее? Если выслушаешь и решишь что это не стоит твоего внимания — уйдешь. Но сразу скажу, это и тебя касается и тех кто здесь работает. Ну и меня конечно, но не суть
Арсений взял протянутый предмет. Это оказался его телефон. Хотя на мгновение показалось, что он не видел его вечность. С заблокированного экрана светился персонаж, которого поместил туда вчера после просмотра нового сериала. Телефон лежал в гримерке на шкафчике, взять его было бы не сложно. Он поджал губы, коря себя на такую беспечность. Антон не внушал доверия, но Арсений решил выслушать, и он чувствовал, что это решение растратило последние силы на эксперементы и отхождение от уже привычных жизненных решений. Последняя странность на сегодня. Или на неделю. Или на год.
Они ушли далеко вглубь музыкального отделения, коридоры старого советского здания однообразные и узкие, поэтому заблудиться легко если не понимаешь где находишься. Арсений не понимал, он ни разу тут небыл, и поэтому сбился со счета поворотов. Одинаковые шершавые стены, арочные проходы с облупившейся краской. Пару раз они прошли сквозь аудитории, уставленные музыкальными инструментами, скрытыми в чехлах. Они шли не долго, но из-за однообразия окружения казалось что целую вечность. Каблуки продолжали отстукивать неровный ритм, пока спутники не дошли до тупика. По ощущениям, они ушли в самый крайний угол здания.
-Смотри…
Они оказались в небольшом кабинете, у стены стояло несколько стопок стульев, старый рояль и кафедра. Антон взял один стул сверху, поставил его спинкой к арсению и сел. Арсений остался стоять ближе к выходу.
-Я задам один вопрос и ты сам все поймешь.
Арсений теребил край пиджака, и слушал, вопросительно подняв бровь. Он был заинтригован, а заговорщическая атмосфера его бодрила.
-Сколько раз ты выходил на сцену в этом месяце и помнишь ли хоть что-то вне этого театра?
Арсений поджал губы. Антон почесал подбородок, сделал попытку сдвинуть брови, но не смог сдержать улыбки.
-Блин, вопроса два, а как пафосно могло получиться.
Арсений перевел взгляд на потолок. Сколько раз он выступал и был дома? Память выдавала информацию со скрежетом, вот он выступает сегодня, вот вчера весь день. И до этого несколько дней. Каждые несколько суток новая программа, время вне выступлений, даже ночь — репетиции. Когда последний раз был дома? Недавно же был, точно. Арсений достал телефон, посмотрел на число, заглянул в заметки. Начала кружиться голова. Он глубоко вздохнул и выдохнул несколько раз чтобы унять тошноту.
-Ответ очень много и очень мало, правильно?
Антон подал голос и Арсений понял что минут пять осмыслял то, что не замечал как спит по 4 часа в несколько дней, как и все в коллективе. Спит же вообще? И ведь никто и слова не сказал, все только о работе и говорят. Ни о чем кроме работы.
-Черт, в начале точно было не так.
Арсений запустил руку в волосы, он вспомнил, как год назад часто встречался и обсуждал новости с старым другом в баре, ходил на мероприятия, иногда навещал мать, радовал ее очередной крупной ролью. В те времена у него сердце из груди выпрыгивало перед выходом на сцену, а после, счастливая улыбка не сходила с лица когда он видел отдачу зрителей, слышал аплодисменты.
-А он сразу свое лицо не стал бы показывать, он не дурак.
Антон следил за сменой эмоций на лице Арсения. Тот не мог уложить все то, что вспомнил, в одну картину. Вот все хорошо, а потом он все больше уходит в театр, все больше времени проводит в его стенах, забывает о внешнем мире, читает, заучивает, декларирует текст, срывает овации, уходит, и все по новой
-Антон…
Ему же казалось что все в порядке вещей, и не спать неделю плевое дело. Как его заставили так думать? Похоже на промывку мозгов. Арсений не заметил как стал вышагивать до правой стены и обратно.
-Кто этот он, не скажешь? И как? У меня год как в тумане! Еще бы немножко в таком режиме я бы просто…
Он запнулся, не зная чем закончить. Остановился напротив Антона. Тот нагнулся вперед.
-Кто — знаю. Стас, наш главный, режиссер. Конечно, может не прям он, одержимость не отметаю, но это маловероятно.
Антон откинулся назад, схватившись руками за спинку стула.
-Знал бы как он это проворачивает — давно бы уничтожил его. Столько жизней сгубить.
Он сжал спинку с силой, так что побелели костяшки. Посмотрел Арсению в глаза решительно.
-У меня есть зацепки, есть наблюдения за подконтрольными. Знаю, что чем больше работаешь в театре, который он захватил — тем быстрее теряешь волю. Он здесь король. Люди работают на износ, каждый в театре не знает отдыха, но не считает это проблемой. И не потому что любит свое дело. Оно тоже становится им безразлично. Обычно это занимает годы, но и результат не обратим. То, что ты проснулся — удача. Что-то тебя сдвинуло с заготовленного маршрута. Другие — ни в какую, я пытался, они просто не реагируют, Он заставляет их избегать любые отклонения от рабочего ритма.
Антон улыбнулся.
-Вот может теперь получится разобраться. Я, чтобы не свихнуться появляюсь тут редко, и перед стасом стараюсь не светиться. Хотя сложно это, он кажется повсюду.
Арсений слушал вполуха, переваривая полученную информацию.
-С чем разобраться? С ума сошел? Надо сваливать и все, нахрена тут торчать.
Он развернулся к двери с твердым намерением уйти. Состояние полной апатии и одного направления мысли теперь представлялось как что-то липкое и противное.
Арсений посмотрел в коридор, который заканчивался поворотом. Устало прикрыл глаза.
-Выведи меня отсюда. Потом поговорим. Я хочу домой.
Антон громко выдохнул сквозь зубы. Встал, отставив стул в сторону. Направился в сторону двери, типо проговаривая.
-Тебе надо время, понимаю. Но нам надо спасти их, вместе должно получиться. Я не хочу чтобы и они повторили судьбу предыдущих театров Стаса.
У Арсения не осталось сил на споры и обсуждения. Мозг кажется работал из последних сил. Усталость многих недель работы на износ наложилась на шок и избыток информации от воспоминаний.
-Антон, я правда устал. А твои убеждения не помогают мне принять то, что я добровольно над собой издевался.
Они шли по коридору, стены были все такими же блеклыми и однообразными. После петляния оказались на той самой развилке, не раздумывая свернули в сторону гримерок. Арсений не стал переодеваться. Заглянул в помещение чтобы взять сумку, услышал совет Антона взять что-то теплое, накинул верхнюю одежду. Из коридора стали слышны голоса. Когда он вышел, увидел Антона который смотрит на толпу актеров и музыкантов, которые возвращаются с «отдыха».
-На двадцать минут отошли побродить по зданию и все, еще три дня без перерывов.
Арсения пробрала дрожь. Из своей памяти он выудил такие же фрагменты. Как прохаживался по зданию с коллегами сразу после закрытия занавеса, обсуждая сценарий и идеально вытянутые ноты, симулировал смех на комментарии Дмитрия, страшного зануды. Тот часто играл ученых и профессоров, так совпало.
Арсений двинулся по коридору в сторону выхода, по крайней мере было смутное ощущение что он был там, Антон знал путь лучше, поэтому негласно было принято решение что он ведет.
-Ой, Арсюш, ты куда, сейчас же репетиция! Стас нам такую постановку достал, ты не поверишь, просто песня!
Катя всегда была женщиной яркой, много улыбалась, и если бы Арсений не помнил что она как и он была абсолютно всегда в театре без нормальной жизни на протяжении полугода так точно, то решил бы что вся эта чертовщина над ней не властна. Он попытался сделать наиболее невинное выражение лица, хотя чувствовал, что по правилам этого места собирается совершить преступление. Не прекращая движения, он прошел мимо нее, и улыбнувшись сказал
-В кабинет надо, мигом сбегаю и вернусь.
Он слышал как она пробормотала что-то про очень важных людей и поспешил к выходу. Антон уже стоял у массивных стеклянных дверей. Они вышли на улицу, и тут Арсений осознал что не помнит как наступила зима. Время, смена суток и времен года показались ему невероятно сложными. Кажется, в последний раз он прогуливался снаружи когда была середина лета. Когда на самом деле он спал в последний раз, где, может вообще прямо в гримерке на куче одежды, как его организм вообще выдержал такой режим, когда он на самом деле смотрел сериал с заставки телефона. Точно не вчера. Он замер, смотря на ночное пустое небо. Снег лежал на земле, но снегопада небыло, проезжали редкие машины.
-Дай телефон
Арсений засмотрелся на глубокий синий цвет вокруг. Внутри театра все либо бежевое, либо красно-замшевое, непривычно. Не задумываясь протянул свой новенький одиннадцатый айфон.
-Вбил свой номер. Отоспишься, напиши или позвони, не иди в театр, надо придумать план действий. Эту нечисть надо изгонять, согласен?
Антон легонько ткнул локтем плечо Арсения так как был выше на голову и для попадания в бок пришлось бы нагибаться. Свежий воздух Новосибирска проветрил и очистил разум от страха и негатива. Вид на площадь и тускло освещающие ее фонари успокаивали.
Арсений промычал что-то похожее на согласие.
Арсений проснулся с необычайной легкостью во всем теле, как будто бы отоспался на две жизни вперед, думать о чем-то кроме мягкого света который пробивался через светлые шторы не хотелось. Он сел на кровати, подогнул под себя ноги чем поднял облако пыли. Память, искаженная неведомой сущностью достаточно хорошо восстановилась, и промелькнувшие образы подсказывали что он не убирался тут очень давно, просто из-за того что не приходил домой. Он отмахнулся от этих мыслей и стал наблюдать за тем как пыль, видимая в свете медленно оседает на ковер.
На тумбочке рядом с кроватью завибрировал телефон. Это нарушило идиллию и самое идеальное и тихое утро на памяти Арсения, он рефлекторно закатил глаза и шумно выдохнул, ткнул пальцем в погасший экран раздражителя.
На экране высветились несколько сообщений. Пара из них были датированы вчерашним днем.
Они были от Антона. Ссылки на статьи о пропавших актерах, о театрах, которые радовали зрителей каждый день, чьи постановки не наскучивали и актеры, никогда не болели и не ошибались, о том, как резко эти театры меняли основные не меняющиеся годами небольшие составы в один миг и все становилось обычно, как и везде. Ни слова в статьях не было про то, кто этим руководил. Эту тему все авторы проходили вскользь, не называя имен. Об этом Антон и написал в последнем сообщении дополнив его несколькими ехидными скобочками.
Арсений почувствовал прилив решимости. На грани слышимости прошептал про себя.
-Делают из людей зомби, значит.
Пока он чистил зубы, принимал душ и готовил единственное, что не протухло, не воняло плесенью, не вызывало рвотные позывы, и лежало в его холодильнике — замороженные пельмени, он пытался понять с чего начать. То, что он хочет разобраться и что-то сделать с этим всем, он был уверен. Если не ради коллег, то ради себя. Точно больше года жизни он потратил, живя как зомби. Только он питался не мозгами, а выступлениями. Хотя лучшим сравнением будет кукла. Им ведь управляли. И не только телом, но и памятью. Кукла-зомби. В театральном идеальном домике.
Арсения передернуло, от понимания что ищет сравнения не для персонажа фэнтезийного хоррора, а для себя. Стал агрессивнее помешивать кипящие пельмени.
Злость на ситуацию придавала смелости. Необходимая информация есть, больше, не зайдя на опасную территорию узнать вряд-ли выйдет. В мессенджер стало приходить больше сообщений. Антон увидел что-то, что он отправил прочитано, поэтому стал отправлять детали, которые смог узнать. Там было то, что тот рассказывал вчера, но более структурно.
Арсений открыл их когда сел за стол чтобы наконец позавтракать. Положил себе еду и включил голосовое сообщение.
-Ну вот, я рассказал тебе все что знал, дальше, честно — хз. Не советую тебе туда ходить, пока что, надо план действий выработать. Я уеду на пару недель, надо со знающими людьми проконсультироваться по твоему случаю, может я что-то упустил что с тобой случилось и ты проснулся, и с другими сработает. Знакомых привезу, помогут. Я им доверяю, у них похожим образом друзья пропали. Связь держать будем. Не знаю что еще сказать… от Стаса держись подальше, что это за херня один черт знает.
Было слышно что Антон пытается вспомнить еще хоть что-то важное, но после нескольких протянутых эээ и обещаний что все во всем разберуться, сообщение оборвалось.
Арсений задумчиво пялился на телефон. Антон вроде не врет, вроде бы помог, но так много не договаривает, что желания сидеть и ждать пока тот приедет и все объяснит до конца даже не возникло. Да и непредсказуемый он, легче самому, раз Арсений теперь в своем уме, все помнит. А если будет тщательно записи вести, точно не попадется в сети. Он чувствовал, что слишком самоуверен. Хотя и не планировал ничего сверхъестественного. Пойти и поговорить. Не врываться же с пушками и в плаще как в боевиках.
Поговорить со Стасом казалось идеей гениальной. Он же помнит его, много раз тот захаживал с важным видом на репетиции, давал комментарии. Довольно невзрачный мужчина, но с хитрым прищуром часто болтал с актерами, в основном спрашивал про самочувствие, не устали ли. Улыбался когда слышал убедительные возгласы про то, что все просто замечательно, Арсений в том числе отвечал так совершенно искренне. Иногда Стас покрикивал на декораторов чтоб были поаккуратнее с занавесом. По хозяйски прохаживался по коридорам всегда очень близко к стенам, смотрел по сторонам, а после на свои очень яркие, не характерно красные для солидно выглядящего человека наручные часы. Он выходил на сцену перед началом каждого выступления с одинаковой широкой улыбкой и обещал полностью набитому залу идеальное представление.
Воспоминания не вязались с тем, что Арсений знал о нем от Антона. Но тот привел какие-то доказательства, очень расплывчатые что каждый раз театром с зомби-актерами управлял Стас, все начиналось с его появлением и каждый раз это игнорировали все. От журналистов, до комиссии которые следят за переработками и полиции.
Для всех, кто мог на что-то повлиять все было в порядке вещей, точно как и для актеров. Все проверки проходили безупречно, никто не жаловался.
Закинув тарелку и вилку в раковину, Арсений пошел собираться. Судя по тому что жизнь в театре кипела всегда, когда бы он ни пришел, хоть ночью, застанет всех своих коллег за работой.
В здании было людно, несколько детей стояло со скучающим видом, ждали пока их родители сдадут одежду в гардероб, многие смотрели программки. Скоро должно было состояться очередное выступление. Ловко лавируя между воодушевленными людьми, Арсений пробирался к лестнице и в сторону технических помещений где в том числе находились кабинеты.
По дороге к своей цели Арсений наткнулся на коллег, те замолчали как только его увидели и проводили неодобрительным взглядом. Дверь кабинета режиссера-постановщика ничем не отличалась от других кроме номера. Арсений был в этом кабинете один раз, когда устроился сюда на работу и пришел узнавать о том что стал частью состава. У него подрагивали руки, но рациональная часть сознания все еще твердила что цивилизованный разговор двух людей может дать ответы на вопросы и даже решить проблему. Даже если кто-то не совсем человек.
Он потянул за ручку с вежливым стуком и толкнул дверь, кабинет оказался пуст. В другой ситуации он бы развернулся и ушел. Арсений четким движением закрыл скрипучую дверь и твердым шагом прошел на середину комнаты. За столом стоял стул, очевидно предназначенный для того, кто за ним работает, но стула для посетителя не было, как будто сюда и вовсе никогда никто не заходит. В углу спряталась табуретка. Арсений передвинул ее на центр. Стал разглядывать стол. Помимо бумаг и канцелярии на нем лежали часы. Такие Станислав всегда носил на левой руке. Ничего удивительного в часах не было, кроме циферблата. Арсений оглянулся пару раз на дверь и зачем-то на небольшое окно и подошел чтобы лучше все разглядеть. Что-то в них было странное. Часы не ходили, а деления от двенадцати до одиннадцати сорока пяти, где все стрелки остановились, были заляпаны чем-то красным, и не поверх стекла как ему показалось сначала, а под ним. Краска как будто бы вытекала из них и размазывалась по цифрам.
Арсений смотрел на них пытаясь встроить в общую картину, то что это было важно он понимал, но почему — нет.
Дверь плавно открылась, Арсений мог поклясться что не слышал поворота ручки, владелец кабинета заглянул сначала головой, расплылся в улыбке, и уже полностью перетек внутрь.
-Здравствуй! Наша звезда пришла! Что же вас сюда привело?
Стас лёгкой походкой пересёк комнату, не отрывая взгляда от посетителя и сел за стол.
-Признаюсь, вы нас подвели, так надолго пропасть…
Он спрятал часы в карман и, подхватив ручку, что-то чиркнул на листке, поставив широкий росчерк, как будто именно ради этого сюда шел.
-Станислав Владимирович.
Арсений метался взглядом по пустому кабинету, ища за что зацепиться.
-Я хочу взять отпуск.
Начать разговор в лоб было самым доступным решением сейчас. Стас удивленно выгнул бровь.
-Он у вас неделю назад закончился, есть какая-то причина, больничный хотите использовать?
Арсений открыл рот, но усилием воли проглотил слова возмущения которые рвались.
-Еще и в разгар рабочего дня ушли, что, не доотдыхали?
Через момент в памяти всплыли картинки моря, песка, смеющейся компании смутно знакомых людей в ресторане у воды. Он на секунду ощутил укол совести, как же так, все же по правилам, а он хотел начать права качать.
Стал принял нарочито расслабленную позу, облокотился на один локоть, но был напряжен как кобра перед броском. Пристально отслеживал эмоции на лице собеседника.
Арсений почувствовал огромное желание извиниться, выкинуть из головы все попытки вывести кого-то на чистую воду. Захотел пойти учить свой текст и репетировать пока новый материал не станет получаться на автомате.
Но вспомнился разговоры с Антоном. Сообщения с доказательствами которые все ещё лежали в телефоне.
Воспоминание о море стало казаться не то что нереальным, а очень далёким и инородным.
Арсений сориентироваться в ситуации так быстро как мог. Оставил на лице смущенную улыбку, взъерошил волосы. Изобразил энтузиазм
-Да, что-то нашло, извините. И за пропуск тоже, потом объяснюсь
Стас заметно расслабился, а Арсений повернулся в сторону двери, стараясь не слишком торопиться.
-Ну смотрите, за вами не замечено, но если повторится, придется отработать сверхурочно. А то и штраф, все серьезно. Мы лучшие, в этом и ваша заслуга, но глаза закрывать я не буду.
Как Арсений только вышел за дверь, проверил телефон. Календарь показывал число, на несколько единиц больше чем-то, которое было до вхождения в кабинет.
Увидел как дрожит рука, в которой лежит гаджет. Силы, неизведанные, потусторонние все еще имели на него влияние. Сильно ослабевшее раз он почувствовал их природу и не побежал радостно работать, отдавать все накопленные силы сцене, а стоит и спокойно решает что делать дальше.
Действовать так, как от него ожидается, а дальше как получится. Он пошел в гримерку, на ходу перечитывая всю доступную информацию. По пути натыкался на коллег, все выглядели откровенно плохо. Огромные синяки под глазами, сутулые позы, потухший взгляд. Но все между собой говорили о спектакле.
Эта картина уже была понятна, хотя до сих пор ужасала. Арсений стиснул зубы, раз ему так повезло, то вытащить всех остальных он обязан. Стоило уложить все что он знает, упростить. Уничтожается только один театр за раз, один состав, не меняется до самого конца, отсутствие отдыха, поддержание в людях жизни одному дьяволу известно каким образом и время. Время тут сжимается, растягивается. Но часов нигде не было. Только тиканье за стенами. И заляпанные наручные часы режиссера. От Антона висело непрочитанное сообщение.
«Плохие новости, судя по опыту прошлых театров вашему осталось недолго. Пару недель, если он не озвереет и не решит доесть всех раньше. Лучше не давать ему повода думать что кто-то знает. Ты же не ходил в театр?»
Беспокойство было понятно, но не месту, поэтому было проигнорировано. Кончается время? На часах Стаса оставались чистыми пятнадцать минут. Если считать что полный круг это необходимые три года, то у них осталось около двадцати дней.
Продолжая вести себя естественно дошел до зала где как раз проводилась репетиция и были слышны голоса и музыка.
-А мы волноваться начали, уже думали ты насовсем пропал. А ты нам как родной.
Катя подошла незаметно и протянула стопку бумаг.
-Пошли быстрее, мы тебя заменили на время, но вечером ты выступаешь как и положено.
Арсений попытался вспомнить ее в начале знакомства. Она блистала и на сцене и в жизни. На сцене ситуация не изменилась, но вот сейчас он видел перед собой худую, изнеможденную женщину, чья кожа не видела солнца долгие годы. Даже странно что он не заметил этого когда уходил из театра в прошлый раз.
-Кать, вопрос
Она ушла недалеко, поэтому на оклик сразу обернулась
-Мы давно знакомы давно, хочу спросить, ты не устала?
Она насмешливо выгнула бровь, посмотрела на него как на умалишенного
-Ты это чего? Мы же только недавно с отпуска вернулись, да и большие перерывы были, выходные. И даже если ты на море работал, то мы с Димкой отдохнули мама не горюй. А тут еще и собор парижской богоматери ставим, даже малейшего желания продлить отпуск нет.
Для незамутненного иллюзиями разума это выглядело даже комично.
Катя ушла к компании которая обсуждала текст, а Арсений стал делать вид что вникает в напечатанные строчки. Прочитал название своей партии — Пьер Гренгуар, и дальше невидящим взглядом стал проходиться по строчкам. Возник более важная тема, вопрос, зачем заставлять выступать без передышки, да еще и на пределе своих возможностей, при этом поддерживать жизнедеятельность и заморачиваться с изменением памяти и запудриванием мозгов.
Либо Стас питается силой выбранной группы людей в момент когда они блистательно выступают, только в одном театре, либо слабостей у монстра нет совсем и вариантов как спасти всех нет.
В голове зрел план, крайне рискованный. Следовало действовать, ведь непонятно, получится ли что-то если время выйдет. Допустить следующей постановки было нельзя. Как и нахождения кого-то в театре, так долго как получится. План должен сработать быстро чтобы среагировать монстр сразу не смог, чтобы не ускорил процесс. Все должно пройти незаметно, ведь до сих пор непонятно, насколько Стас проник в структуру здания, как хорошо он видит все и всех.
Следовало усыпить бдительность, подыграть еще немного чтобы улучить момент. Пробежавшись по тексту и вспомнив что видел что-то подобное около года назад смело влился обсуждения и прогоны. Люди вокруг вряд ли бы заметили что-то странное, но перестраховаться стоило. Стараясь быть всегда на виду он старался подобраться ближе к сцене репетиционного зала.
Продолжая делать вид что вживается в роль драматурга, он осматривался в помещении, наполненном людьми пока не заметил Антона который широко размахивая руками спорил с невысоким мужчиной, Арсения это выбило из колеи, хотя все же сумел не сбиться и не выпасть из диалога. Закончив сцену со своим участием аккуратно обогнул смутно знакомую девушку, игравшую Эсмеральду и направился в сторону спорящих людей, стараясь не выглядеть как заговорщик.
-Хорошо, тут ок, но вот тут ты вообще не так играешь, сбиваешь и меня и всех вокруг как тебя из училища не выкинули
Антон трес нотами, тыкал в одну из строчек пальцем.
-Сереж все же отлично было, давай соберись. Все, я отлучусь, но приду скоро, без меня продолжайте.
Как только Арсений с ними поравнялся, неизвестный музыкант посмотрел на него исподлобья, забрал листы и медленно скрылся среди людей.
Антон нахмурившись глянул на Арсения.
-У тебя хорошо получается играть болванчика. Но явился сюда без плана, зная что тут творится — ты явно не очень умный.
Они стояли с краю площадки, в основном актеры стояли посередине, рядом было немного людей, но отходить, Арсений чувствовал, было нельзя. Поэтому сразу начали говорить вполголоса.
-А сам то. План есть, надо вообще всех вывести из здания.
Антон закатил глаза.
-Я говорил что пытался, у всех блок в голове, не идут и все. Хоть за руку тащи, не сработает, Даже ты сам очнулся, я просто помог не заснуть, а вот остальные — гиблое дело, надо что-то надежное, с конкретикой…
Арсений шумно выдохнул, остановив поток оправданий.
-Все сами уйдут потому что подумают что Стас так сказал. Может если закоротит всех на секунду, он среагировать не успеет, что-то да сработает.
Антон сжал кулаки, переступив с ноги на ногу.
-Хорошо, делать что?
Как можно непринужденней Арсений пару раз повернулся, окинув взглядом конструкцию малых закулис. Крепежи, тросы и прожекторы не менялись с тех самых времен, когда были покрашены противно-желтые стены коридоров. Такие же, но массивнее были в основном помещении.
-Сходи в сторону главного зала, постой там, вернись через десять минут и громко позови меня с собой, дай понять что что-то не так.
Антон выглядел растерянным, прищурился, пытаясь понять шутка ли это.
-Как ты веришь в мои актерские способности, я ж не актер.
Арсений похлопал его по плечу, улыбнувшись
-Актером тут буду я
Антон, засунув руки в карману ушел и через оговоренное время влетел в зал, зовя Арсения по имени сказал идти с ним. Многие отвлеклись от репетиции, недовольно повернули головы в их стороны. Арсений так же громко ответил что поможет разобраться, а остальным переживать не стоит, пошел за Антоном. Цирк был грубым, но он помнил, что под влиянием Стаса все ощущается иначе, а странные вещи вполне обыденные.
Выйдя за дверь, он в первую очередь проверил что в других помещениях нет людей, пробежался по коридорам, убедился что все кто вообще здесь был — все заняты работой в одной небольшой части здания.
-Через сколько выступление не знаешь?
Антон сегодня провел в театре больше времени, поэтому ответил сразу, похоже ему это повторяли несколько раз.
-В 19, через 4 часа.
Арсений поднял взгляд к облупившемуся потолку.
-Я затеял блеф, достойный разве что ребенка, но и это место сумасшедшее. Если подыграешь, будет здорово.
Антон кивнул
-Людей надо будет куда-то увезти верно? Выведи их, дальше я разберусь.
Выждав еще несколько минут он толкнул дверь из которой недавно вышел.
-Господа и дамы
На него смотрели взволнованные лица. Он не придумывал речь заранее, и это казалось ошибкой, так как навыки импровизации у него всегда были не очень.
-У нас проблема с сегодняшним вечером. Старые доски пола сцены проломились от упавшей балки, мастера уже вызвали. Стас в курсе и уже нашел решение и передал через меня чтобы он смог пока уладить дела.
У всех присутствующих кроме выступлений в голове был только страх сорвавшегося спектакля. Арсений это знал, так как все еще прекрасно помнил свои мысли на протяжении этих лет. По поводу доверия сомнений небыло, каких-то пару дней назад он был преданным членом команды на протяжении многих лет.
Мужчина из угла зала спросил
-Что мы будем делать?
-Мы на несколько дней меняем площадку. Сейчас собираемся и едем по адресу который нам скоро скажут. На другом конце города есть театр-брат-близнец нашего, те же люди строили, тот же владелец. Зрителей уведомят.
Антон рядом уже давно кому-то писал сообщения и когда отвернулся показал большой палец. Арсений придумывал на ходу и держал серьезное лицо, он мало представлял куда и на чем повезут, но решил оставить это, сосредоточившись на задаче.
Он энергично пошел к выходу, приглашая всех пойти за собой. Возмущений в толпе небыло. Актеры, музыканты и технические специалисты шли за ним, у многих были сложные лица. Чувствовали что привязаны к месту, но к тому, чтобы выступать и отдавать энергию были привязаны больше, поэтому даже испытывая противоречия шли, хотелось успеть и не порушить репутацию.
Отсутствие у кого-то логики и способности к критическому мышлению Арсения радовали впервые в жизни. Так, слаженной толпой, миновав все кабинеты, возле которых от волнения сердце стало биться чаще, они дошли до выхода.
Люди стали выходить потихоньку, загадочные связи Антона уже пригнали машины и рассаживали всех по местам. Многие пока ждали своей очереди в полном непонимании смотрели на недо и на падающие снежинки. В их головах появлялись осколки деталей пазла, который еще предстояло собрать.
В отделении автомата лежал круасан который он купил какое-то колличество дней назад.
Слева от машины должна была быть неприметная дверь из которой в первую встречу выпал Антон. Тот так и не сказал что там делал и как там оказался, да и вопросы такие не задавались почему-то.
Арсений пригляделся. Стена была идеально гладкая. Он провел по ней рукой несколько раз. Ровная поверхность даже намеком не выдавала что тут могло быть что-то кроме просто ровной стены. Это не удивляло, хотя было неприятно, как будто бы ему что-то недоговорили. Пока шел обратно, замел еще несколько круговых пятен в разных частях коридоров. В кабинете Стаса было пусто, ни бумаг, ни личных вещей.
Отрывая главные двери Арсений подумал, что вернется сюда только зрителем и только если будет уверен что здесь больше нет потусторонних сил.
Из кармана послышался звук сообщения
«Он сгинул так как не смог довести дело до конца, ему впервые помешали. Все точно»
В конце сообщения Антон поставил много довольных эмодзи.
«Хорошо»
